До десяти лет меня на лето отправляли к бабушке в Запорожье (потом я поменял маршрут на противоположный – на каникулы ездил к бабушке в Ташкент, но это другая история). Из Запорожья я возвращался гыкающий и шокающий на украинский манер. И родители начинали меня возвращать в русло нормативного русского произношения, бытовавшего в ту пору Ташкенте. Ташкентские бабушка с дедушкой в этом процессе не участвовали, поскольку гыкали поболее моего, да еще припевали на манер еврейский. Так бабушка на любую попытку выразить сомнение в правильности ее поступка отвечала образно, но однообразно:
- Хто усрався? Невистка.
Жили мы все в большом доме на улице Курской. Несмотря, на свое березовое название, она находилась внутри узбекской махалли. Сейчас ее переименовали, и правильно сделали. Какая она, к черту, Курская, если я на ней не живу?
Все улочки стекались к большой улице Шота Руставели, где ходили автобусы, были магазины и высокие дома.
Возвращение меня к правильному русскому произношению приносило иногда неожиданные плоды. В какой-то момент я стал говорить:
- Улица Что-то Руставели.
-.-
Девочку, дочку моих знакомых, так долго водили к логопеду, что она стала говорить «рогопед».
-.-
