В "Знамени" №2 -14 любовно написанная статья о Татьяне Бек.
Как-то быстро ее стали забывать, хотя поэтом она была замечательным и выучила  кучу народу в литинституте, и помогала без счету. Я  дорожил нашими добрыми отношениями и писал о ней в "Записной книге".
Сначала в первом томе, в 92-ом году:

_._

После возвращения из Израиля меня пригласила в гости Татьяна Бек. Сидим на кухне, я рассказываю о Святой Земле, она слушает, расспрашивает.
Рассказываю о неделе книги в Иерусалиме, о ночной книжной распродаже в Ган а'Паамон – Парке Колокола, о книжном изобилии, об интересных изданиях и о поразившем меня мальчике-хасиде. Хасидский отрок, с пейсами, в лапсердаке, в широкополой шляпе, покупал – я это видел сам – книгу Достоевского на иврите.
– Представляете! – говорю. – Федор Михайлович, наверно, в гробу перевернулся.
– Не перевернулся, – отвечает Татьяна Александровна. – Он в этом смысле с тех пор наверняка поумнел.
_._

Потом во втором:


_._

Умерла Татьяна Бек.
За историю с ее участием из 1-го тома этой книги, напечатанную «Знаменем», она не то чтобы мне попеняла, но какое-то облачко по беседе нашей, как теперь стало ясно, последней, проскользило.
Но был момент разговора, к которому я возвращаюсь все эти годы. Она спросила меня, почему мало пишу. Я ответил, что редко происходит то колебание воздуха, которое предшествует написанию. Об этом мы говорили в первую нашу встречу, она спросила и, как мне тогда показалось, была удовлетворена моим косноязычным ответом.
И тут она сказала:
-       Нужно уметь приманивать, вы же профессионал.
А было это 23 марта 1994 года, судя по надписи ее на книге «Смешанный лес», подаренной в тот вечер.
_._