В ташкентской еще жизни, на службу заходил хирург из соседней больницы. Элегантно небрежный узбек, с такой же небрежной русской скороговоркой, полной сленговых словечек, с лихими броскими суждениями. Однажды он предложил подвезти меня, безлошадного, до метро. Когда он завел машину, то  из магнитофона полился  такой Шерали Джураев. Он смутился и сказал:
- Ну я же бабай.
Много говорит про человека, что он "сам на сам" слушает.
_._
Я в машине слушаю Фрейдкина. Пр двадцатому кругу "Завод "Кристалл", "Если был бы отец живой", "Про Брассанса и Бернеса", "Фото в интерьере" и другие.

Его уход ощущается абсолютно личной потерей.