Советский фильм 67-го года. Наверно, я видел его в 68-ом. Ну, не шестилетним же я его смотрел.
Помню свой восторг: наши убивали фашистов одним ударом сапогом по
жопе. И те валились штабелями.
Было лето, Запорожье, кинотеатр имени Ленина, где у входа висела мраморная доска со сталинской цитатой на украинском, что здесь выступал «наикращий, наиталановытейший поэт эпохи».
Мы с мамой вышли в ослепительное солнце. «Тебе понравилось?» - спросил я, желая разделить восторг. «Да», - сказала мама. – «Конечно».
Потом я услышал, как она сказала кому-то про фильм, думая, что я не слышу:
- Барахло.
Больше я этой картины не видел. Куда мне было знать, что Севела укатил из страны "Мосфильма", со всеми вытекающими запретами.
Прошло – ого! – сорок с лишком лет. Мамы нет уже больше двадцати. Я живу в другой стране. Да и той страны, где мы смотрели кино, тоже давно нет. Хотя, говорят, что до сих пор висит доска со сталинской цитатой.
Севела вернулся, успел издаться и что-то снять. Я успел записать про него в «Записной книге»:
-.-
Эфраим Севела похож на еврейский анекдот, рассказанный казахом, никогда в жизни не видевшим ни одного еврея.
-.-
Недавно я посмотрел фильм. Виталий Соломин совсем молодой, обаятельный и ужасно красивый. Румянцева уже совсем не молодая, дочерпывающая своих королев бензоколонки. Много света и шестидесятнического упоения цветом, другим, акварельным, непохожим на гуашный киноцве пятидесятых.
А в остальном? В остальном мама была права. Как всегда.
